Хотя для казахстанских финансовых институтов экономическая результативность стоит на первом месте, они уже прилагают значительные усилия для внедрения в свою работу ESG-принципов. Например, в июне 2022 года в Казахстане был создан «Национальный ESG-клуб», в числе основателей которого сразу несколько крупных финансовых институтов. В их числе Банк развития Казахстана, Евразийский банк развития, Банк ЦентрКредит, Народный банк и другие.

Организации объединяют свои опыт и практические наработки, чтобы ускорить внедрение принципов устойчивого развития в отрасли.

БРК при этом сам активно занимается внедрением ESG-принципов. Началась эта работа с утверждения в 2019 году собственной политики устойчивого развития.

Сейчас идёт разработка стратегии развития БРК на следующие 10 лет, и она готовится через призму ESG. Устойчивое развитие сегодня не дань моде, а тема, которая в ближайшие 10–15 лет станет ключевой для компаний, индустрий и целых государств. Реформирование деятельности институтов развития – это необходимость.

БРК уже работает над возможностью внедрения ESG-критериев в отношении своих заемщиков для «озеленения» кредитного портфеля. Также БРК в лидерах по достижению гендерного равенства. Сейчас женщины составляют более 53% персонала, они занимают половину руководящих позиций в компании.

Также банк активно кредитует «зеленые» проекты. Уже реализованы проекты по производству электроэнергии на возобновляемых источниках энергии, чья общая мощность составляет 560 мегаватт. Ещё два проекта находятся на рассмотрении. После их завершения общая мощность введенных проектов вырастет ещё на 150 мегаватт. Всего в Казахстане более 2,3 гигаватта энергомощностей на ВИЭ, и БРК профинансировал ввод более чем пятой их части.

Таким образом, Банк развития Казахстана работает по всем направлениям ESG: и по финансированию устойчивых проектов, и по социальному развитию, и по развитию корпоративного управления. Главная наша цель – стать финансовым институтом, который напрямую поддерживает устойчивое развитие всей экономики Казахстана.

– ESG – это не просто внедрение новых принципов, речь скорее о глобальной смене парадигмы (если угодно, об аналоге новой этики), которая влияет на все бизнес-процессы. Как банк в свою очередь может влиять на клиентов в плане улучшения их ESG-профиля и, шире, на принципы ответственного инвестирования? Как вам кажется, кто в данном случае владеет инициативой – инвесторы или клиенты, в какой среде более популярна методология ESG?

– На данном этапе требования по соблюдению ESG-принципов предъявляются к проектам квазигосударственных компаний. В данном случае инициатива по внедрению ESG исходит от банка, согласно стандартам, которые задают мировые финансовые институты, такие как Всемирный банк, АБР, ЕБРР.

БРК и далее планирует влиять на своих клиентов путём предъявления дополнительных ESG-требований для отдельных проектов, тем самым подталкивая их к изменению внутренних политик и процедур, улучшая их возможности по привлечению дополнительного финансирования.

Сейчас в банке идёт разработка проекта «ESG-атлас», который будет показывать влияние каждого из профинансированных проектов на окружающую среду и социальное развитие. Разумеется, речь идёт о положительном влиянии, которое оказывают проекты из нашего портфеля на развитие регионов.

Ещё в 2019 году банк внедрил индекс развития как инструмент приоритизации потенциальных инвестиционных проектов и экспортных операций при принятии решения о предоставлении финансовой поддержки. Индекс развития позволяет банку классифицировать проекты по их уровню социально-­экономического влияния, это высокий, средний и низкий уровни. Соответственно, приоритетными для банка являются проекты с высоким уровнем индекса развития.

На конец 2021 года в портфеле проектов основную долю – 84% – составляли проекты с высоким индексом развития. Это означает значительное позитивное влияние на развитие регионов, включая создание новых рабочих мест и внедрение новых экологичных технологий.

– ESG – это системный подход, и в недавнем докладе БРК на ESG Investment Forum девять основных установок (от управления отходами до гендерного равенства) распределены поровну между тремя сегментами ESG. Однако на практике какие именно задачи являются наиболее актуальными: экологические, социальные или управленческие? Можно ли выделить какое-то приоритетное здесь и сейчас для Казахстана направление?

– Учитывая, что львиную долю кредитного портфеля занимают отрасли, предусматривающие выбросы парниковых газов в атмосферу, актуальная задача для банка – его «озеленение».

При этом для банка, конечно, приоритетными являются одновременно все девять установок. Мы понимаем, что без их равномерного развития невозможно достичь нашей цели стать финансовым институтом для поддержки устойчивого развития. Поэтому банк работает одновременно и над управлением собственными отходами, и над гендерным равенством, и над «озеленением» портфеля, и над многим другим. Невозможно поменять что-то одно без изменения другого.

– ESG – это по определению история, рассчитанная на будущее и на долгосрочные модели бизнеса. В связи с этим встает резонный вопрос об экообучении. Кто и как будет учить дисциплине, которая сама пока что находится в развитии? Откуда возьмутся соответствующие кадры?

– Для этого важно привлекать для работы и/или обучения профессионалов коммуникационного рынка – сотрудничать с подрядчиками, у которых есть накопленная ESG-экспертиза. На казахстанском рынке уже есть примеры компаний и отдельных экспертов, которые внедряют ESG-принципы на практике.

– Многие до сих пор воспринимают ESG чуть ли не как благотворительную стратегию, меж тем это, наоборот, предполагает дальнейшее развитие новых финансовых инструментов. Но как всё-таки соблюсти баланс между собственно экономическими интересами и экологическими и социальными показателями? Как интегрировать ESG-риски в банковскую систему управления рисками и проходить соответствующее стресс-тестирование?

– Внедрение стандартов ESG в компаниях имеет эффект улучшения не только экологических, социальных и управленческих аспектов, но и финансовых и экономических показателей, поскольку позволяет выстроить более эффективную систему менеджмента компанией.

Согласно публикациям Международной финансовой корпорации, с 2010 по 2015 год проводился обзор 656 инвестиционных проектов, согласно которому компании с лучшими показателями ESG также демонстрировали лучшие показатели по рентабельности собственного капитала и рентабельности активов (IFC ESG Guidebook, 2021, страница 23).

В 2016 году в IFC также начали исследование на основании собственных инвестиционных проектов и пришли к выводу, что устойчивые высокие стандарты корпоративного управления в соответствии с принципами ESG приводят к меньшим кредитным рискам проектов.

Таким образом, в перспективе соответствие ESG-принципам при рассмотрении инвестиционных проектов должно стать неотъемлемой частью оценки рисков и принятия решений о финансировании проектов.

– С 1 января 2023 года Европейский союз запускает механизм трансграничного углеродного регулирования (Carbon Border Adjustment Mechanism), который подразумевает штрафы за выбросы парниковых газов, взимаемые с определенных товаров, ввозимых в ЕС. Как это повлияет на деятельность местных экспортеров и стоит ли ожидать усиления углеродного регулирования в РК? Каких, на ваш взгляд, регуляторных правил недостает современному Казахстану?

– Учитывая, что более 40% экспорта Казахстана приходится на страны Евросоюза, отечественным производителям придётся (вне зависимости от их желания) руководствоваться данными правилами.

Почему это важно для Казахстана? Если не начать подготовку к ужесточению углеродного регулирования за рубежом, то экспортеры могут начать терять конкурентоспособность на иностранных рынках.

По оценкам Всемирного банка, ежегодные потери экспортных доходов Казахстана из-за внедрения CBAM могут составлять более $250 млн, причём в наиболее опасном положении находится производство металлов. Если действие CBAM расширят и на нефть, то потери Казахстана могут вырасти до $1,5 трлн в год.

Чтобы не оказаться на обочине глобальной экологической политики необходим комплекс регуляторных и стимулирующих мер, к примеру такие как:

1. Изучить географию экспорта продукции казахстанских производителей, подлежащих обложению пошлинами.

2. Нужно создать единую государственную систему мониторинга качества атмосферного воздуха. Крайне важно рассмотреть возможность установки датчиков контроля воздуха, в особенности вблизи предприятий с высоким уровнем выброса углерода.

3. Ускорить разработку и внесение в Парламент Республики Казахстан Законопроекта «Об углеродном налоге». Данная мера может быть основана на опыте таких стран, как Япония, Канада, Мексика, Чили, Аргентина и ЮАР, в которых этот налог внедрялся в период с 2012 по 2019 гг.