Вечер независимой музыки прошел 1 марта в культурном центре Аврора Space. Программа вечера была составлена таким образом, что действительно напоминала небольшой музыкальный фестиваль.

Первыми играли «Балхаш Снится» — дуэт поэта Ануара Дусейбинова и композитора Рустема Мырзахметова, классический spoken word, стихи под хрупкую этно-электронику, иногда расцвеченную живой гитарой. Все звучало, возможно, излишне вкрадчиво, временами казалось, что стихи и музыка как будто специально нивелируют друг друга, ведя прямую трансляцию из «мира, который поломался» и соревнуясь в свободном течении. Звук и слово играют в прятки друг с другом в вечных поисках точки сборки — центральный номер программы, сыгранной в «Авроре», повествовал ровно об этом: «моего голоса нет на концах ресниц» etc.

Главной звездой вечера предсказуемо стала швейцарская певица казахского происхождения Саадет Тюркоз – в данном случае её звёздность определялась как чисто формальными признаками (из всех выступавших она выделялась самой продолжительной музыкальной карьерой), так и мощью собственно концерта. Тюркоз исполняет казахские и турецкие народные песни с отголосками суфийской музыкальной традиции – то, что в экспертном журнале The Wire отнесли бы к разделу jazz&improv. В «Авроре» она пела без музыкального сопровождения и подобный формат, пожалуй, идеален для неё — мне приходилось слышать Тюркоз в Москве в середине нулевых, тогда сопутствующие электронные шумы скорее мешали ей. Здесь же голос её звучал как заклинание древнего времени, перелетая от степного романса к колыбельному нойзу.

Иногда все напоминало нечто среднее между чилийской фольклорной певицей Виолетой Парра и американкой Диамандой Галас — не столько музыка, сколько инициатически-экстатическое действо по пересборке мира. Особенно интересно было внимать тому, как импровизационная, почти кочевая свобода переплетается с незыблемой традицией. На нечто подобное указывал ещё Мирча Элиаде в классических работах по теории мифа: «Отношения между традиционными схемами и индивидуальными новаторскими переоценками их не остаются неизменными: под влиянием сильной религиозной личности традиционная канва претерпевает изменения».

У этого вечера вообще случилась двойная кульминация – казалось, что тому катарсическому градусу, который установила на сцене Саадет Тюркоз, будет достаточно сложно соответствовать, однако же молодой группе Samrattama это удалось.

Samrattama играют музыку столь же молодую, сколь и традиционную – с одной стороны, они довольно точно реконструируют образцы позднесоветского альтернативного рока с его яростной эксцентрикой (последняя сквозит во всем — от саксофона до сценических костюмов) и столь же неугасимой восьмидесятнической поэзией («мой язык стоит на бордюре зубов и ныряет в аквариум десен»). С другой – они демонстрируют вечный и сиюминутный потенциал британского пост-панка, из булавочной шинели которого продолжают выходить все новые и новые оригиналы.

Лидер группы Самрат Иржасов, дебютировавший три года назад с альбомом «Хемингуэй в штанах», родом из Костаная, он закончил в Алматы факультет кинорежиссёры, параллельно выступая как театральный актёр и участник поэтического объединения СЛОГ. Учитывая его артистический бэкграунд и броскую внешность, можно предположить, что хорошим подспорьем для группы стали бы разнообразные (костюмированные, кстати) арт-видеоклипы – вроде тех, что сейчас снимает американский актёр и певец Калеб Лэндри Джонс. Впрочем, и без клипов очевидно, что у этой группы есть значительный потенциал и большое будущее.

После концерта Руслан Якупов, креативный продюсер музыкального объединения и лейбла «qazaq indie», высказался о команде так: «Это один из самых самобытных, аутентичных проектов не только нашей музыкальной сцены, но арт-сцены в целом. Каждое выступление – полноценный перформанс, который никогда не повторяется. В последнее время от истории своих переживаний и борьбы с внутренними тараканами автор перешел на темы сложного поиска собственной идентичности, изучения родного языка и культуры».

Вечер завершили Magic of Nomads – их безупречный бывалый этно-джаз идеально сгладил все звуковые и вокальные метания и поиски этого вечера, сведя их к единой магической формуле музыкального движения.