В начале июля 2022 года премьер-министр Алихан Смаилов провел совещание, на котором в числе прочего рассматривался вопрос проверок предпринимателей. Тогда министр национальной экономики Алибек Куантыров признал, что многие требования проверяющих отечественный бизнес органов излишни и дублируют друг друга.

«Проверяющие ведомства должны реагировать тогда, когда есть высокие риски нарушений. Снижение административной нагрузки на бизнес и запуск системы управления рисками – это базовые шаги в проводимой реформе. Ещё раз напоминаю руководителям центральных госорганов о персональной ответственности за результаты этой работы», – заявил он.

Что за система

Система управления рисками (СУР) – это автоматизированное IT-решение, помогающее выявлять нарушителей и при этом не беспокоить предпринимателей, которые ведут дела честно. В большинстве госорганов, к слову, только узнают, что конкретно такие системы из себя представляют, однако в некоторых ведомствах подобные решения работают давно. Показательный пример – это система, которую использует Комитет госдоходов Минфина. Выгоды от внедрения получили все стороны: налоговые инспекторы, добросовестные налогоплательщики и государственная казна.

Как это работает

С уведомлениями о присвоении статуса – высокого, среднего или низкого – сталкивался каждый, кто заходил в кабинет налогоплательщика. Это верхушка айсберга, который представляет из себя сложное IT-решение, ранжирующее по определенным правилам юрлиц и индивидуальных предпринимателей.

«Конечно, наши инспекторы выявляли недобросовестных налогоплательщиков и до внедрения системы, – говорит Галымжан Кыдырбаев, руководитель Управления автоматизации бизнес-процессов КГД МФ. – Но скорость работы оставляла желать лучшего. Стандартный Microsoft Excel способен справиться максимум с миллионом строк, база Access может обработать не больше двух гигабайт. Поэтому налогоплательщиков прежде сортировали либо по размеру – от крупных к мелким, либо обследовали регион за регионом. В итоге, когда очередь доходила, например, до последней в списке области, предприятие-нарушитель часто оказывалось ликвидированным, деньги – выведены из страны, взыскивать было не с кого».

Теперь, по словам Галымжана Кыдырбаева, весь процесс занимает один-два дня. Достаточно нажать кнопку – и машина начинает формировать список компаний, к которым стоит внимательнее приглядеться. Сутки – на всех налогоплательщиков страны.

В качестве фундамента для системы использовали специальное ПО для интеллектуального анализа данных и машинного обучения. Непосредственно модели подозрительного поведения, которых оказалось больше сотни, описывали сами налоговики. Программированием же, «посадкой» моделей на платформу занималась отечественная компания Prime Source. Компания построила всю инфраструктуру по сбору первичной информации из множества баз комитета. Эта же команда сделала систему обработки, интерфейсы для анализа, моделирования, создания отчетов, оценки эффективности работы.

Учитывая, сколько накопилось данных за 20 лет, «причесать» этот огромный, разнородный массив данных, приведя все к единому формату, – серьёзная, трудоемкая задача. Причём все эти годы законодательство непрерывно менялось, отчеты обновлялись, появлялись и исчезали приложения к декларациям.

ИС СУР комитета постоянно развивается, получая все новую информацию и корректируя поведение, поэтому количество ложных срабатываний перманентно снижается.

«Поначалу были попытки оспаривать статусы со стороны компаний. Ошибки в первые месяцы действительно случались, – говорит Галымжан Кыдырбаев. – Но на этих примерах система переобучилась и сегодня недовольных практически нет. Возможно, встречаются ещё ложные переводы из высокого в средний статус, но не из среднего в низкий».

Что в итоге

В первый же год после внедрения системы государство собрало значительно больше налогов. Время налоговых инспекторов высвободилось, они занимаются пристальным исследованием именно тех компаний, которые подсказала им машина. Эффективность самих проверок выросла. Нарушения в выборке, которая сделана с помощью СУР, выявляются гораздо чаще. Кроме того, система указала на участников госзакупок, имеющих взаиморасчеты с неблагонадежными налогоплательщиками. То есть виден также и эффект противодействия коррупции.

Серверы КГД быстро засекают лжепредприятия, «обнальные» конторы, не давая им действовать безнаказанно. Выиграл и бизнес. Количество проверок радикально уменьшилось. Однако средняя сумма доначислений увеличилась, то есть добросовестных налогоплательщиков стали беспокоить гораздо реже. А это, в свою очередь, означает, что они теперь больше занимаются своей работой вместо выяснения отношений с государством.

Суть подхода в том, что у каждой из фирм собственная история этих взаимоотношений. Если доходит до наказания – это значит, что предприятие в прошлом где-то «нагрешило», и в результате его рейтинг был на момент нарушения низким. Таким образом стимулируется правильное поведение. На вопрос о том, почему система открывает налогоплательщикам их статус, так ведь можно и «спугнуть», Галымжан Кыдырбаев отвечает:

«Налоговая – это не карательный орган. У нас вектор направлен на превенцию. И в Агентстве финмониторинга настроены так же. Если какой-то налогоплательщик задумал нечто противозаконное, лучше предотвратить правонарушение, чем дожидаться, когда он наконец совершит ошибку».

Проект по созданию этой системы финансировался не как госзакупка. Деньги были выделены Всемирным банком под «Проект реформирования налогового администрирования».

«Процедура отбора подрядчиков у ВБ была серьёзная, – говорит директор Prime Source Евгений Щербинин. – Нам действительно пришлось чётко показать тогда, что мы способны такую систему построить. Там был целый аудит. Но на самом деле это близко к тому, чем мы много лет до того занимались – банковским системам противодействия отмыванию преступных доходов. Возможно, поэтому именно мы получили контракт. И создали в итоге вместе с коллегами из Комитета госдоходов реально работающий механизм, который приносит пользу».