В начале своей научной карьеры я десять лет проработал в Институте геологических наук им. К. И. Сатпаева. Мой научный руководитель Николай Колотилин много лет был заместителем директора по науке, то есть ближайшим соратником Каныша Имантаевича, он с большим уважением и любовью много рассказывал о нём. Тогда в институте был жив дух великого ученого. Все это, конечно, не могло не повлиять на меня.

В самом начале жизненного пути молодому Канышу Сатпаеву несказанно повезло. В Баян-Аул, на его малую родину, приехал на лечение кумысом профессор Михаил Усов, который отметил способности юноши и уговорил его ехать учиться в Томский технологический институт. Сатпаев старался всю жизнь следовать заветам учителя, всегда широко смотреть на жизнь, не ограничиваясь только геологическим аспектом.

Его первым открытием стали следы древних рудознатцев. Он нашел в степи множество памятников древней металлургии. Позже учёный скажет: «Археологические данные неопровержимо говорят о том, что Жезказган является одной из колыбелей медно-бронзовой культуры человечества – культуры первого применения металла в жизни человека. Свыше миллиона тонн богатой медной руды тысячелетия тому назад уже были добыты древними рудокопами из недр Жезказгана…»

В 1926 году Сатпаеву – новоис­печенному главному геологу и одновременно начальнику отдела Карсакпайского комбината, впоследствии переименованного в Джезказганскую геологоразведочную контору, пришлось начинать работу с пустого места.

Борьба за большой Жезказган

Каныш Сатпаев срочно создает прежде всего сеть курсов, готовивших из местного населения буровых мастеров, коллекторов, токарей, лаборантов, слесарей, шофёров. С приближением зимы к работе были готовы три буровых станка. Каныш Имантаевич отказался от постройки вокруг станков деревянных строений и перешел на лёгкие казахские войлочные юрты, которые оказались намного теплее и отнимали всего несколько часов на перенос­ку и установку. Все три станка благополучно проработали всю зиму. Вернулись из Ленинграда обучавшиеся там первые высококвалифицированные буровики-казахи.

К концу 1931 года Сатпаев представил в Центральную комиссию по запасам в Москве геологические материалы, выводившие Жезказганское мес­торождение меди на первое место в СССР.

Казалось бы, остается ждать результатов неимоверно трудной работы. Но тут Геолком вдруг прекращает финансирование. Ленинградские специалисты были склонны больше доверять авторитету англичан, низко оценивших перспективы Жезказгана, чем неизвестному начинающему геологу из Казахстана.

Больше года потратил Сатпаев на борьбу с «неверующими», пока не добился приёма у наркома Серго Орджоникидзе. Тот дал добро на продолжение работ. На сессии ЦИК СССР нарком сказал: «В ближайшем времени нам придётся приступить к строительству Большого Джезказганского комбината. Там имеются богатейшие запасы медных руд. Они расположены в глубине Центрального Казахстана, вдали от железных дорог. Необходимо быстрее строить к Джезказгану железную дорогу от Караганды».

А дальше была война…

К этому времени Каныш Имантаевич переехал в Алма-Ату, где возглавил созданный Институт геологических наук, затем Казахский филиал АН СССР. Вся его деятельность была подчинена фронту. По предложению Сатпаева ударными темпами наращивали мощность Балхашского медьзавода, увеличили мощности предприятий цветной металлургии Рудного Алтая. Для моторостроения понадобился ванадий. У Сатпаева на примете были обнаруженные ещё накануне войны на юго-западе Казахстана ванадиевоносные сланцы. Геологи в короткие сроки освоили это месторождение.

Ещё в первые годы своей работы в Жезказгане Каныш Имантаевич, ведя разведку на медь, заприметил Джезды – месторождение марганца. Буквально за 38 дней на Джездинском месторож­дении был построен рудник, и казахстанский марганец непрерывным потоком направился на Урал.

Уже в мае 1943 года Сатпаев писал: «Все колоссальные запасы недр Казахстана поставлены сейчас на оборону Родины. Каждые девять из десяти пуль, разящих гитлеровское зверье, отливаются из свинца, добытого в Казахстане. Больше половины танков и самоходных орудий одеты в броню, в которую вплавлен казахстанский молибден. Свыше одной трети гильз для патронов и снарядов, аппаратуры связи в действующей армии созданы также из сплавов казахстанской меди».

От производства – к науке

В тяжелейшее время, несмот­ря на огромную загруженность производственными делами, Каныш Имантаевич находит время для развития науки. При Казахском филиале Академии наук СССР открывается аспирантура, в которую направляют самых способных специалистов производства и выпускников вузов. Каныш Имантаевич искал талантливую молодежь и лично принимал на работу. Многие из них в последую­щем стали выдающимися учёными, внесли огромный вклад в развитие науки Казахстана. В их числе были металлург С. М. Кожахметов, академик НАН РК, лауреат Государственной премии СССР и КазССР, геоморфолог Э. И. Нурмамбетов, лауреат Государственной премии РК.

В послевоенные годы перед учёными созданной в 1946 году Академии наук КазССР встали новые задачи, диктуе­мые мирной жизнью. Каныш Сатпаев лично руководил комплекс­ным изучением природных ресурсов страны, в частности полуострова Мангышлак, поис­ком новых месторож­дений угля, нефти, газа, руд чёрной и цветной металлургии, он активно поддержал строительство гигантского канала Иртыш – Караганда, ныне носящего его имя.

Главное дело жизни Каныша Сатпаева связано с принципами и теорией региональной металлогении. Под его руководством впервые в мировой практике в Казахстане были составлены прогнозные металлогенические карты Центрального Казахстана, которые с большой вероятностью позволяли указывать дислокацию месторождений полезных ископаемых. Если раньше гео­логи бурили половину скважин впустую, то уже в 1960-х из 600 пробуренных скважин почти 550 были успешными. Всеобщим признанием «металлогении Сатпаева» стало присуждение возглавляемой им творческой группе учёных Ленинской премии за 1958 год.

Сатпаев предсказал наличие на полуострове Мангышлак богатых залежей нефти, полиметаллов, марганца и других полезных ископаемых. С этим связана драматическая история, о которой рассказал легендарный министр среднего машиностроения, депутат Верховных Советов СССР и Казахской ССР, трижды Герой Социалистического Труда Ефим Павлович Славский: «Одна из трёх моих Золотых звезд Героя Социалистического Труда по праву принадлежит Сатпаеву. Её я получил за создание большого производства на полуострове Мангышлак. А заставил меня идти туда академик Сатпаев!

Геологи там нашли уран. Мы могли подойти к месторождению со стороны моря, перебросив для производства все нужное оборудование, а готовую продукцию вывезти на самолётах. Но Каныш Имантаевич убедил меня в другом: нужно обязательно строить железную дорогу, потому что Мангышлакский регион богат не только ураном, там есть колоссальные запасы нефти, полиметаллов, марганцевых руд.

Через пять лет к порту Актау пришел первый поезд! На прокладку железной дороги были потрачены огромные средства, от моих недоброжелателей в высшие инстанции посыпались жалобы, на меня завели персональное дело, предстояло оправдываться за миллиардные расходы без ясной цели… Но мне повезло: в 1961 году, когда вокруг меня начали сгущаться тучи, ударил первый фонтан нефти, а за ним последовали другие».

Каныш Сатпаев лучше других понимал тайны земных недр и обращал в свою веру других людей. Его поразительной прозорливости верили настолько, что люди, как видим, рисковали своей карьерой, общественной репутацией, жизненным благополучием.

«Словом, меня наградили ещё одной Золотой медалью, – продолжал рассказ Ефим Славский. – Я тогда говорил, что это не моя заслуга, просил наградить академика Сатпаева. В союзное правительство было внесено официальное ходатайство об этом, но, увы. На Сатпаева его недоб­рожелатели писали грязные доносы, клеветали на его близких, очерняли его прошлое. Великий сын Отечества, выдающийся учёный нашего времени ушел из жизни, не получив одной из заслуженных золотых наград. Конечно, заслуги человека в истории не оцениваются количеством полученных орденов и медалей, они нужны только живым. Самая высшая награда – это любовь и признание народа, а этим бог не обидел моего друга Каныша Имантаевича, я уверен, что имя и дела его бессмертны».

Интересы Каныша Сатпаева как президента Республиканской академии наук не замыкались на геологии. Он широко смотрел на науку и на её задачи по подъёму промышленности Казахстана. Ещё в 1929 году в научных работах он обратил внимание на железорудные и марганцевые месторождения Центрального Казахстана. Позже совместно с российскими геологами он изучал месторождения железа и марганца Карсакбай-Жезказганского и Атасуйского районов, магнетитовые руды знаменитых сегодня Лисаковского, Соколовского, Сарбайского месторож­дений.

В своих трудах он впервые обосновал рентабельность строи­тельства металлургического завода в Темиртау. Когда началось его возведение, президент академии заранее позаботился о кадрах для чёрной металлургии. В 1958 году в Караганде был создан с нуля Научно-исследовательский химико-металлургический институт.

Нет, пожалуй, отрасли экономики, к которой бы не имел отношения Каныш Сатпаев. Он настаивал на создании в рес­публике химических производств, разработке технологий для производства минеральных удобрений и солей, продуктов органического синтеза, производства пластмасс и искусственных волокон, ионно-обменных смол, ядохимикатов. По его предложению в Казахстане в 1957 году был организован Институт ядерной физики. Сегодня он входит в Национальный ядерный центр, ставший основой атомной промышленности республики.

Проявление необыкновенной многосторонней одаренности Сатпаева мы можем увидеть с первых лет его работы в Жезказгане. Собиратель казахского музыкального фольклора Александр Затаевич, издавший сборник «500 казахских песен», писал, что «25 из них ему напел Каныш Сатпаев, молодой казах-инженер, получивший образование в Томском политехническом институте. Прекрасный знаток и хороший исполнитель баянаульских песен, он дал для сборника ряд очень ценных сообщений не только в области напевов и мелодий, но и текстов, снабдив последние русскими переводами. Какой же широты душа была у этого технаря, которому судьба вручила не только геологический молоток и лопату!»

Каныш Сатпаев был убежден в том, что развитие экономики, социальной сферы и культуры невозможно без развития географической науки. По его инициативе в конце 1938 года был создан Сектор географии как самостоятельная научно-исследовательская структура в Казахском филиале АН СССР. В последующем сектор был преобразован в 1983 году в Институт гео­графии. В 2019-м на его базе был соз­дан новый научно-исследовательский Институт гео­графии и водной безопасности.

Особо следует сказать о человеческих качествах великого ученого. Он считал своим долгом оказывать каждому человеку максимально возможную помощь в любом, пусть самом незначительном деле. Глубокая человечность, которую учёный проявлял к окружающим, снис­кала ему безграничную любовь в народе. Его знали и уважали не только в интеллигентской среде, он был известен и любим даже в самых дальних аулах Казахстана.

К великому сожалению, слишком рано ушел из жизни этот гениальный человек, но осталась плеяда учёных, которые продолжают его дело.

Академик Академии наук Казахской ССР Алькей Маргулан писал: «Рано оборвалась жизнь этого замечательного человека, светоча науки и разума, друга и товарища многих. Он был гордос­тью своего народа, жил и трудился во имя его процветания. Служение народу он считал высшим идеалом своей жизни…»

Сегодня именем академика Каныша Сатпаева названы город в Улытауской области, Институт геологических наук, легендарный Политехнический институт, ныне КазНИТУ, созданный им Жезказганский металлурги­ческий комбинат, улицы и школы в городах и посёлках Казахстана. Его имя носят малая планета в далеком созвездии Тельца, ледник и одна из горных вершин Джунгарского Алатау.

За выдающиеся достижения в области естественных наук государство учредило премию его имени, создан и успешно работает Международный фонд К. И. Сатпаева. Распоряжением Президента РК Касым-­Жомарта Токаева воссоздана Национальная академия наук, некогда «спущенная» до уровня общественного объединения. Теперь перед «Сатпаевской» академией наук стоят новые задачи, которые были озвучены Главой государства. Наследие академика ­Каныша Сатпаева востребовано и продолжает нами изучаться, дело его живёт.